СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ
СЕРГИЙ Радонежский (в миру Варфоломей Кириллович) (3.5(?).1322, вариант 1314, Варницы под Ростовом — 25.9.1392, Троицкий монастырь) — религиозный подвижник, церковный деятель, духовный учитель и собиратель Руси, причислен к лику святых.
Из ростовского боярского рода. По легенде, некий святой старец, встретившийся как-то раз юному Варфоломею, предсказал мальчику великое поприще. Около 1332 родители Варфоломея, спасаясь от голода и от насилий московских воевод после перехода части Ростовского княжества под власть Москвы, переехали из Ростова в глухой лесной край, в городок Радонеж. Достигнув юности, Варфоломей, с детства склонный к созерцательной, молитвенной жизни и строгой аскезе, удалился вместе со своим братом-монахом Стефаном в дремучий лес, на горку Маковец. Здесь они срубили Троицкую церковь. Вскоре Стефан ушел в Москву, а Варфоломей около двух лет прожил в лесу в полном одиночестве, пустынником, в трудах, борясь со страстями и темными видениями. Преодолевая страхи и соблазны силой молитвы и сурового труда, общался со зверями и птицами, прикормил медведя.
В конце 30-х или начале 40-х постригся в монахи, став иноком Сергием. Опыт пустынножительства был в ту пору на Руси уникален. Сергий основал новый в этом краю вид монашеского подвига, открыл новый на Руси образ христианской жизни. Слава об его подвижничестве распространялась, к нему стали приходить монахи и селиться рядом. В 40-е XIV века возник Троицкий монастырь.
В первой половине 50-х (а может, и раньше) Сергий стал игуменом монастыря. Свое призвание видел в самоотверженном служении ближнему, помощи и поддержке всем нуждающимся. «Розни мира сего» он противопоставлял троичный идеал любви и полного взаимного согласия. Сергий выполнял в монастыре самую тяжелую работу: ставил кельи, носил воду, рубил дрова, выпекал хлеба, шил одежду, готовил пищу для братии, служа ей «как раб купленный», — и соединял этот труд с молитвенным бдением и постом, с духовным попечением о послушниках и монахах своей обители. В монастыре по решению Сергия было введено забытое к тому времени на Руси общежительство, предполагавшее общность имущества всех монашествующих и совместные их труды в обители. Сергий воспользовался при этом советом константинопольского патриарха Филофея, приславшего в дар монастырю наперсный крест.
В связи с введением «общей жизни» в монастыре возникли разногласия; предъявил права на руководство общиной вернувшийся из Москвы Стефан. Сергий тайно ушел тогда на реку Киржач, где основал Благовещенский монастырь. К нему стали переходить монахи из Троицы. Однако по повелению митрополита Алексия, Сергий был должен вернуться в Троицкий монастырь, а роптавшие на него монахи были удалены из обители. Троицкий монастырь дал пример и норму монашеской жизни. Он стал тем духовным центром, откуда на северо-восток Руси распространялось отшельническое монашество и монастырское общежительство. Здесь, на водоразделе Волги и Двины, в глухих непроходимых лесах, в XIV веке возникает северная Фиваида, небывалый до того на Руси край аскетов-отшельников, избравших «бездомность», пребывание вне здешнего, земного града, в котором «несть спасения». Здесь раскрывает себя «Церковь, явленная именно в ее социальном ино-бытии, как «новое жительство» «не от мира сего» (Г.Флоровский).
По благословению Сергия из Троицкого монастыря уходят в пустыню Сильвестр и Павел Обнорские и затем становятся основателями монастырей в Комельском лесу. Под влиянием Сергия основывает общежительные монастыри Димитрий Прилуцкий. По его же благословению основан Федором и Павлом Борисоглебский монастырь на Устье.
Едва ли не впервые на Руси Сергий обретает мистический опыт высшего мира. Горние силы говорят с ним «на языке огня и света» (Г.Федотов), он слышит голоса и видит ангелов. В его келью, наконец, является на рубеже 70−80-х Богоматерь в сопровождении апостолов Петра и Иоанна и дает ему обещание покровительствовать его обители, а иногда говорят, что и всей Русской земле. Причем Сергий видит Богоматерь не духовными, а телесными очами, наяву и лично.
Троицкий монастырь при Сергии был школой умного делания, ведущего к откровению божественного света. И нельзя исключить причастности к этой практике учеников и собеседников Сергия, подвизавшихся в ярославских пределах. Главное дело Сергия, по Ключевскому, — нравственное воспитание народа живым примером общего усиленного труда на общественное благо, посвященности Богу, взаимного служения друг другу.
Дискуссионны отдельные моменты религиозно-политической деятельности Сергия. Прочно опирается на традицию и хорошо аргументирован вывод о том, что Сергий благословил князя Дмитрия Ивановича, посетившего его в Троице, на противоборство Орде, на освобождение Руси от ордынского бремени. Будучи главным духовным авторитетом на Руси, Сергий не мог уклониться от участия в судьбоносных решениях. Очевидно, он признал борьбу с Мамаем священной войной и послал на битву против иноверцев-мусульман двух иноков-схимников, Андрея Ослябю и Александра Пересвета, а также грамоту к войску. Заботясь о духовном единении Руси на основе братской христианской любви, Сергий стремился к прекращению кровавых усобиц. В 1885 после бесед с ним в Рязани рязанский князь Олег Иванович заключил с Москвой вечный мир.
Вместе с тем, Сергий был против дробления вселенской Церкви на части, соответственно государственным границам. Справедливо видя в стремлении князя Дмитрия Ивановича попытку приручить Церковь, насадить в митрополиты свою креатуру, подчинить ее светской власти, он не всегда находил общий язык с Москвой, поскольку единство всех христиан для него было важнее, чем локальные московские интересы.
Мощи Сергия были обретены 5 июля 1422. В 1422−23 был построен каменный Троицкий собор над его могилой. В его память Андрей Рублев написал икону Троица для иконостаса Троицкого собора. Житие Сергия Радонежского создано Епифанием Премудрым (и переработано Пахомием Логофетом). Канонизация — 1448−1449.
«Духовное влияние преп. Сергия пережило его земное бытие и перелилось в его имя, которое из исторического воспоминания сделалось вечно деятельным нравственным двигателем и вошло в состав духовного богатства народа… При имени преп. Сергия народ вспоминает свое нравственное возрождение, сделавшее возможным и возрождение политическое, и затверживает правило, что политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной» (В. Ключевский).
