Своеобразие фольклора в крае во многом объясняется историческими обстоятельствами жизни и развития региона за последние два столетия, общим хозяйственно-бытовым укладом. Для народной культуры Ярославля издавна характерно отсутствие локальной замкнутости, сравнительно раннее сосуществование архаического в своих истоках творчества крестьян и нового фабрично-заводского фольклора, сильное влияние на устную народную поэзию литературы городской эстетики.

Многочисленные фольклорно-этнографические материалы по Ярославскому краю, принадлежащие к. XIX — нач. XX в., дают основание предполагать, что к этому времени произошли существенные изменения в общей картине жизни народной поэзии. В частности, заметно сужается по сравнению с прошлым сфера бытования наиболее древних форм творчества, органически связанных с мифологией, таких, как календарная обрядовая поэзия, заговоры и заклинания, трудовые песни. Устойчивость поэтической формы обеспечивала этим жанром относительную сохранность, но разрушение ритуалов, связанное с потерей веры людей в действенную силу обряда, не способствовало их дальнейшему развитию.

Из всего фольклорно-ритуального комплекса наилучшую степень сохранности в современных условиях обнаруживает поэзия свадьбы. Это объясняется огромным эстетическим значением самого яркого народного праздника, отправлявшегося в соответствии с народной традицией в некоторых деревнях и селах области вплоть до 1950−1960 гг. Особенно прочно память ярославцев удерживает старинные свадебные песни (лирические и венчальные), приговоры, в речитативной манере исполняемые дружкой и подругами невесты, «свадебные указы» — комические монологи, стилистически близкие ярмарочному фольклору и возникшие, видимо, под его влиянием (начиная с XIX в. они составляли оригинальную черту ярославской свадьбы). Причитания, характерные для всей северновеликорусской свадьбы и в начале XX в. еще занимавшие значительное место в свадебном обряде края, до нашего времени не дошли. Они большей частью забылись, а частью контаминировали с ритуальной песней, т. е. существенно изменили функцию, а вместе с ней и естественную форму своего бытования.

К началу XX в. в фольклоре края наметилось затухание сказочной традиции. С этого времени она, подобно обрядовой поэзии, постепенно перестает быть всенародным достоянием и формирует устный репертуар немногих рассказчиков-знатоков, от которых собирателями время от времени и записывались сказки. Преобладающее место в сказочном репертуаре Ярославля занимали и все еще, при общем ускорении за последние десятилетия процесса отмирания жанра, продолжают занимать авантюрно-новеллистические и сатирико-бытовые сказки, сказки-анекдоты, ближе стоящие к современной жизни, насмешливо, иронически касающиеся сферы бытовых отношений людей.

Постепенное ослабление и исчезновение старых жанров — естественный результат нарушения законов фольклорного перерождения и вместе с тем — неизбежное следствие развития народного творчества, в котором всегда происходит постепенное забвение форм и появление новых.

Подвижность во времени фольклорного репертуара демонстрируют и другие виды народного творчества. В 1930—1940-е гг. записывалась народная драма, особенно широко бытовавшая в фабричной и крестьянской среде в конце XIX в. (пьесы «Царь Максимилиан» и «Лодка»); почти повсеместно собирателями фиксировались исторические песни (о взятии Казани, убийстве царевича Дмитрия, о расправе разинцев с астраханским губернатором, о турецких войнах и войне 1812 г., об Аракчееве и др.); в это же время в ярославском фольклоре отмечалось большое количество старых солдатских песен, известных по песенным сборникам XVIII в. («Петербуржская новая дорожка», «Ехал казак долиною», «Как и шли-прошли солдаты молодые» и др.). Все эти когда-то чрезвычайно популярные в фольклоре области жанры, пройдя характерную стадию хранения в народной памяти, к настоящему времени оказались окончательно забытыми.

В отличие от них фактом современной действительности, живой частью народного быта продолжает оставаться прозаический фольклор, представленный во всей своей жанровой полноте (предания, легенды, былички, анекдоты) и тематически отмеченный чертами местного колорита (предания о Н. А. Некрасове, легенды о ростовских и иных святых, анекдоты о пошехонцах и т. д.).

Полнокровной жизнью в фольклоре живет песня. И до сих пор в селах и деревнях можно услышать «Ах ты наш батюшка, Ярославль-город», «Как во городе Ростове», «Золотое мое Пошехоньеце», «Углич-город невесел, виноградом обнесен». Из всего жанрового и стилистического многообразия песенности можно выделить 4 основных пласта народной лирики:

1) лирические песни исконно крестьянского происхождения, представленные сравнительно небольшим количеством текстов и характеризующиеся неравномерностью распространения по районам; они фиксируются по преимуществу от пожилых певцов (к таким песням, например, относятся: «Не кукушечка во сыром бору куковала», «Снежки белые», «Вдоль по речке», «Соловеюшка веселый», «Прощай, радость, жизнь моя» и др.);

2) песни романсного типа и баллады, получившие широкое распространение начиная с XIX в. благодаря лубочным изданиям. Преимущественно любовная тематика и драматизм содержания, сочетающийся с сентиментальной окраской, сделали их чрезвычайно известными в крае и обеспечили им устойчивость в песенном репертуаре разных поколений (особенно распространенными можно считать следующие песни: «Приведите ко мне музыканта», «Ах, зачем эта ночь», «Как у нас под окном расцветала сирень», «Она как статуя стояла», «Зачем ты, безумная, губишь», «Катя-пастушка» и др.);

3) песни литературного происхождения, усвоенные и нередко творчески переработанные народом. В отличии от вышеназванных, эти песни распространены не только в сельской, но и в городской местности и поются всеми. Особую часть их составляют песни на стихи поэтов, чья жизнь и творчество были связаны с Ярославским краем (таковы «Песня о камаринском мужике» Л.Н.Трефолева, «Уродилась я, как былинка в поле» И.З.Сурикова, песни на стихи Н.А.Некрасова: «Коробейники», «Меж высоких хлебов затерялося», «Хорошо было детинушке»). Классический репертуар этой песенной группы, опирающейся на образцы авторского искусства поэтов XIX в., постоянно пополняется за счет более современного поэтического творчества — профессионального или полупрофессионального;

4) частушки, распространившиеся во второй половине XIX в., они все еще продолжают сохранять большой удельный вес в песенном творчестве Ярославля и не поддаются социальным или половозрастным ограничениям. В них, как и в частушках других регионов, запечатлены основные этапы истории России, а также наиболее важные моменты в жизни края. Много частушек любовных, плясовых, сатирических, шуточных. Довольно разнообразны напевы ярославских частушек. Ритмическое и мелодическое своеобразие песням придает аккомпанемент: пение их сопровождается игрой на балалайке или гармошке.

Замечательная сохранность в наших условиях песенных жанров, их жизнестойкость в фольклоре края есть показатель богатейшей творческой традиции, исконно существовавшей здесь. Научное собирание и изучение фольклора края началось с середины XIX в. Первыми этнографами-собирателями были местные историки и краеведы, публиковавшие свои статьи и заметки на страницах «Ярославских губернских ведомостей», в «Ярославских епархиальных ведомостях», в «Трудах губернского статистического комитета», а также в «Живой старине» и в «Этнографическом обозрении». Исключительный интерес для изучения фольклора края представляют фольклорно-этнографические материалы, собранные и опубликованные А.Я.Артыновым, С.Я.Деруновым, А. В. Баловым, В. И. Смирновым, А.А.Титовым, Н.Г.Огурцовым. Многие поэтические образцы ярославского фольклора вошли в классические сборники устной народной словесности П. В. Киреевского, А. Н. Афанасьева, П. В. Шейна, А. И. Соболевского, В. И. Симакова и др. В 1920—1930 гг. работа по собиранию и изучению региональной фольклорной традиции проводилась в области под руководством преподавателей Ярославского педагогического института. Большой вклад в исследование краевого фольклора внесли А.М.Смирнов-Кутачевский, Н. И. Сутт и др. Они организовали регулярные экспедиции в различные регионы.