1992 - 2005: Ярославская область после распада СССР

Августовские события 1991 г. стали не только началом распада СССР, но и фактически означали переход полити­ческой власти в стране в руки Б. Н. Ельцина. Указом Пре­зидента России была приостановлена деятельность КПСС, а ее имущество попало под национализацию. На территории Ярославской области собствен­ность компартии передавалась в пользование органам испол­нительной власти, судам, учре­ждениям культуры. Например, в здании обкома КПСС размес­тилась администрация области, а в помещении Ярославского горкома партии расположился областной суд.

Во главе исполнительной власти в регионах Б.Н. Ель­цин, естественно, хотел видеть своих сторонников или же ру­ководителей, мало связанных с прежним коммунистическим режимом. Указом Президента России от 3 декабря 1991 г. главой администрации Яро­славской области был назначен А. И. Лисицын, который к этому времени являлся председателем Рыбинского гор­исполкома, то есть возглавлял исполнительную власть в Рыбинске.

А.И. Лисицын тогда еще не был известным полити­ком. Он родился в 1947 г. в Калининской (ныне Тверской) области в семье колхозника. Окончил Рыбинский лесной техникум. Служил в Советской армии. Затем начал рабо­тать столяром на Рыбинском деревообрабатывающем ком­бинате «Свобода». Заочно окончил Ленинградскую лесо­техническую академию и, пройдя все ступеньки профес­сионального роста, стал директором этого комбината. В 1987 г. начинается административная карьера А.И. Ли­сицына. Сначала его избрали председателем Центрального райисполкома г. Рыбинска, а в мае 1990 г. он стал председателем Рыбинского горисполкома.

Почти одновременно с А. И. Лисицыным Указом Пре­зидента России мэром Ярославля, то есть главой исполни­тельной власти в городе, был назначен В. В. Волончунас. Именно этим двум руководителям и предстояло возгла­вить регион в крайне сложное время — время вхождения в новые рыночные отношения.

Экономические преобразования в области в 1990-е гг.

Программа радикальных экономических реформ была провозглашена президентом России Б. Н. Ельциным еще в октябре 1991 г. Она предусматривала проведение либе­рализации цен, свободу торговли, приватизацию про­мышленных предприятий и предприятий сферы торговли и услуг. Реформа начала осуществляться со 2 января 1992 г. и вошла в новейшую историю России под назва­нием «шоковая терапия». Теперь уже очевидно, что вла­сти не сумели предусмотреть всех отрицательных послед­ствий реформы, в какой-то мере даже самоустранились на начальном этапе от контроля за ее осуществлением.

Правительство не учло высокой степени монополизации промышленности и того, что очень многие крупные россий­ские предприятия, в том числе и в Ярославской области, являлись предприятиями военно-промышленного комплек­са, которым было крайне сложно выйти на российский рынок со своей продукцией. С 1992 г. правительство усиленно призывало крупные промышленные предприятия осущест­вить конверсию производства, то есть перейти на выпуск гражданской продукции, но эти призывы не достигли цели и не остановили спада промышленного производства.

Начиная с 1992 г. наиболее крупные предприятия об­ласти, такие как «Автодизель», ЯЗТА, «Рыбинские мото­ры», Ярославский радиозавод, Рыбинский приборострои­тельный завод, Волжский машиностроительный завод и другие ежегодно давали сокращение производства на 20—30%, одновременно резко увеличивая цены на свою продукцию. Рост цен в области к началу 1993 г. примерно в 10 раз обгонял рост реальной заработной платы. В корот­кий срок население потеряло все свои сбережения. В такой ситуации приватизация промышленных предприятий через их акционирование улучшила материальное положение крупных акционеров, в основном руководителей предпри­ятий, но не остановила спад производства. За один только год реформы по отдельным видам продукции Ярославская область откатилась на уровень 1960-х гг.

Темпы приватизации в Ярославской области были значительно выше, чем в среднем по стране, но сами по себе высокие темпы приватизации не могли обеспечить подъем промышленности. Процесс приватизации в народе не зря прозвали «прихватизацией». В целом ряде случаев такое определение было оправданным, по крайней мере, на начальном этапе, когда многие участники процесса на первый план ставили не интересы производства, а жела­ние стать собственниками предприятий. К чему это при­водило, видно на примере многих предприятий.

Когда-то Угличский часовой завод «Чайка», на кото­ром было занято 15 тысяч человек, создавал благополу­чие целому городу с населением в 40 тысяч человек. Но в 1993 г. «Чайку» разделили почти на два десятка не­больших предприятий. На них осталось менее трех тысяч рабочих. Производство часов сократилось с 420 тысяч штук до 120 тысяч штук в месяц. Люди потеряли работу и заработок. Город лишился доходов в бюджет.

Ярославский шинный завод был приватизирован задол­го до массовой чековой приватизации. Трудовой коллектив реорганизовался в товарищество с ограниченной ответственностью (ТОО) и выкупил предприятие у государства за жи­вые деньги. Поначалу дела у предприятия шли неплохо. Акции росли в цене, и все больше акционеров, то есть чле­нов трудового коллектива, стали продавать свои акции. Че­рез некоторое время контрольный пакет акций оказался в руках финансово-промышленной группы «Росшина». Она и стала новым владельцем предприятия.

Августовский кризис 1998 г. убрал с российского рын­ка импортные шины, и продукция ярославских шинников оказалась вне конкуренции. Она шла нарасхват. За нее платили реальные деньги. Но даже в таких благоприятных условиях руководство Ярославского шинного завода умуд­рилось довести предприятие почти до банкротства. После­довала смена руководства. «Росшина» поставила во главе предприятия новую команду менеджеров. Но дела на пред­приятии были настолько запущенными, что до сих пор оно не может выйти на нормальный ритм работы.

Борьба за собственность не обошла стороной и круп­нейшее предприятие Ярославской области «Рыбинские мо­торы». Более двух лет здесь продолжался конфликт меж­ду государством и руководством предприятия. Бывшее ру­ководство объединения ориентировало завод главным образом на сотрудничество с западными фирмами и осо­бенно преуспело в сближении с американской фирмой «Дженерал электрик». Государство в лице Министерства обороны доказывало, что такая политика ставит россий­ское авиастроение в зависимость и лишает его собственной перспективы. В конце концов после неоднократной смены руководства позиция государства возобладала. «Рыбинские моторы» взяли курс на наращивание производства авиа­ционных двигателей и на выпуск совершенно новой про­дукции, в частности, газотурбинных установок для пред­приятий РАО «ЕЭС России» и РАО «Газпром».

На протяжении 90-х гг. производство большегрузных автомобилей в стране сократилось в четыре раза. Это па­дение больно ударило и по производителям дизельных двигателей, и по производителям топливной аппаратуры. Из ярославских заводов больше других пострадали «Ав­тодизель», Ярославский завод топливной аппаратуры и Ярославский завод дизельной аппаратуры. Сначала произошло резкое падение производства на этих предпри­ятиях, затем начались простои из-за отсутствия заказов, полная или частичная остановка производства и т. п. Но даже в этих сложных условиях ярославцы сумели сохранить связи со своими давними партнерами из Бело­руссии (МАЗ и БелАЗ) и с Украины (КрАЗ). В 1998 г. пра­вительство Российской Федерации приняло программу «Дизелизация», по которой ярославские моторостроители получили почти 300 миллиардов рублей для производства дизельных двигателей. Эта программа позволила в полтора раза увеличить производство моторов, а также приступить к созданию двигателей нового поколения, соответствующих европейским экологическим стандартам ЕВРО-2 и ЕВРО-3.

Несмотря на многочисленные трудности, эти и многие другие предприятия области постепенно налаживали про­изводство. Другим предприятиям пришлось пережить бо­лее драматичные события. Почти одна треть всех пред­приятий области во второй половине 90-х гг. работала с убытками. Обанкротились такие, например, известные предприятия, как «Машприбор», АО «Домостроитель», «Юнита» и другие. В 1999 г. Ярославский областной арбитражный суд признал банкротом один из крупнейших заводов области — Волжский машиностроительный. Уни­кальное предприятие, долгие годы работавшее для атом­ной промышленности, химического и радиологического производства, было брошено на произвол судьбы.

Почти детективная, если не сказать, криминальная ис­тория привела к банкротству Рыбинскую спичечную фабри­ку «Маяк». Эта история интересна еще и тем, что коллек­тив фабрики, возмущенный беззаконием новых владельцев, потребовал возвращения предприятия государству. Жела­ние коллектива поддержал и губернатор области А. И. Лисицын. В июле 1999 г. он подписал постановление о созда­нии государственного унитарного предприятия «Маяк». Так рыбинская фабрика стала первым не только в Ярослав­ской области, но и в России деприватизированным (нацио­нализированным) предприятием.

Не вдаваясь в подробности этих приватизационных схваток (о них еще предстоит написать историкам), отме­тим только, что они больше всего ударили по трудовым коллективам предприятий — по рабочим, служащим, ин­женерно-техническим работникам и их семьям. Месяца­ми задерживалась выплата зарплаты, сокращались соци­альные льготы, росла безработица. Все это толкало людей на многочисленные акции протеста, которые стали почти нормой повседневной жизни 90-х гг.

Одним из лидеров забастовочного движения во второй половине 90-х гг. был коллектив Тутаевского моторного завода. В апреле 1996 г. моторостроители после очередно­го митинга протеста решились на крайнюю меру — тыся­чи людей перекрыли автодорогу Ярославль—Рыбинск и более часа не пропускали по ней транспорт. В ноябре 1996 г. шествием по улице Свободы в Ярославле нача­лась общероссийская акция протеста профсоюзов против антинародной политики властей. В ней приняло участие около 30 тысяч человек из всех районов области. Акция завершилась многотысячным митингом на Советской пло­щади. В феврале 1997 г, тысячи работников образования и здравоохранения провели пикет на Советской площади в Ярославле. Они протестовали против бедственного поло­жения бюджетной сферы.

В течение 1998 г. практически ежедневно происходили митинги на Тутаевском моторном заводе. В октябре много­численная акция протеста прошла на Ярославском моторном заводе. Всего же на предприятиях моторостроения в октябре состоялось шесть акций протеста. В декабре на ОАО «Автодизель» была объявлена бессрочная забастовка. Социальная активность трудящихся несколько снизилась только после подписания правительством программы «Дизелизация» и получения первого «белорусского транша».

Падение производства в промышленности Ярославской области удалось остановить только в 1996 г. Именно тогда наметились первые признаки оживления производства. В 1997 г. промышленность области выпустила уже на 7% больше продукции, чем в прошлом году. По отдельным от­раслям рост был гораздо более значительным: в производ­стве шин — почти на 15%, в резиноасбестовой промышлен­ности — на 22%, в автомобильном машиностроении — на 48% и т. д. Но при этом сократился объем производства синтетического каучука на 58%, изделий приборострое­ния — на 53%, станков и оборудования — на 36%. Крупнейший в истории современной России финансовый кризис 1998 г. (дефолт) весьма больно ударил и по ярослав­ской промышленности. Но вместе с тем рост курса доллара в результате дефолта сделал многие изделия ярославских предприятий вполне конкурентоспособными на российском рынке и обеспечил дальнейший рост производства.

К концу 90-х гг. промышленность Ярославской области занимала по объемам промышленного производства в Цен­трально-промышленном районе 3-е место из тринадцати, уступая только Москве и Московской области. Область за­нимала также 3-е место по объемам производства на малых предприятиях, 3-е место по объему розничного товарооборо­та, 2-е место по уровню средней заработной платы. К концу 90-х гг. Ярославская область, сохранив свой промышлен­ный потенциал, стала донором российского бюджета. Наш регион оказался весьма привлекательным для притока иностранных инвестиций. Среди предприятий, получивших в конце 90-х гг. иностранные инвестиции, оказались такие предприятия, как «Славнефть-Ярославнефтеоргсинтез» (при­мерно 60 миллионов долларов), ОАО «Ярославский полиграфкомбинат» (10 миллионов долларов), ОАО «Рыбинские моторы» (более 10 миллионов долларов) и другие.

Эти инвестиции помогли многим предприятиям осу­ществить неотложные мероприятия по модернизации про­изводства. Например, «Ярославнефтеоргсинтез» осущест­вил работы по увеличению мощности каталитического крекинга примерно на 20%, что позволило увеличить про­изводство компонентов для высококачественного бензина марок А-92, А-95 и, соответственно, увеличить прибыль предприятия.

Чековая или ваучерная приватизация также существен­но не повлияла на производство. Десятки тысяч жителей области были обмануты многочисленными «финансовыми пирамидами», которые беззастенчиво грабили ярославцев при явном попустительстве властей и правоохранительных органов. Пожалуй, единственной сферой, где население об­ласти почувствовало положительные последствия привати­зации, стала приватизация жилья. Примерно за пять лет реформ около 40% жителей приватизировали свои кварти­ры, то есть стали их полными собственниками.

Переход к рыночным отношениям неизбежно привел к появлению массовой безработицы в области. К середине 90-х гг. безработица составляла 7,5%, что, по мнению специалистов, не отражало полной картины этого явле­ния, т. к. существовала и скрытая безработица.

Критическая ситуация на рынке труда усугублялась и массовым притоком беженцев на территорию Ярославской области. В основном это были беженцы из стран СНГ, при­бывшие из районов межнациональных конфликтов. Их чис­ленность возросла за первую половину 90-х гг. почти в 10 раз. По национальному составу среди беженцев преоб­ладали русские, украинцы и армяне, но немало было вы­ходцев из Азербайджана, Грузии, Чечни и других регионов.

Сложные экономические условия привели к такому не­гативному явлению, как сокращение численности населения области. Это стало возможным прежде всего потому, что по­казатели рождаемости в области в годы реформ оказались существенно ниже показателей смертности. В некоторых районах, например в Переславском, Некрасовском, Брейтовском, Некоузском, показатели смертности были в 3—4 раза выше показателей рождаемости. Быстрыми темпами шло сокращение населения, причем по показателям смертности и убыли населения Ярославская область в середине 90-х гг. обгоняла средние показатели по стране.

Сельское хозяйство области в 1990-е гг.

Еще более сложная и драматичная ситуация складыва­лась в 90-е гг. в сельском хозяйстве области. Здесь также происходило падение производства, причем даже в боль­ших масштабах, чем в промышленности. Так, в первый год реформы производство картофеля в области снизилось в два раза, производство овощей — более чем в два раза, производство зерновых — на 20%. По производству моло­ка область оказалась на уровне середины 60-х гг.

Российские власти подходили тогда к проблемам сельского хозяйства скорее с идеологическими мерками, чем с экономическими. Почему-то считалось, что в сель­ском хозяйстве прежде всего необходимо ликвидировать колхозно-совхозную систему и всячески развивать фер­мерство. До середины 90-х гг. число колхозов в области сократилось в два раза, а число совхозов даже в шесть раз. Но им на смену пришло не фермерство, а товарище­ства с ограниченной ответственностью, сельхозкооперати­вы, акционерные общества и другие крупные хозяйства.

Надежда на фермерство не оправдалась. Еще в начале реформы один из старейших ярославских аграрников, ди­ректор племсовхоза «Ярославка» А. И. Разгуляев, анали­зируя ситуацию в сельском хозяйстве, дал такую оценку фермерству: «Фермер город никогда не накормит». Прак­тика последних лет, пожалуй, полностью подтвердила этот прогноз специалиста.

Обратимся к фактам. В 1991 г. в Ярославской области насчитывалось всего около сотни фермерских хозяйств. К середине 90-х гг. их было уже около 2 тысяч. В среднем на одно фермерское хозяйство в области при­ходилось всего 23 гектара земли, то есть это были неболь­шие, мелкотоварные крестьянские хозяйства, которые не могли насытить рынок продовольствием. В 1995 г., напри­мер, ярославские фермеры произвели всего 1,2% мяса, 1,2% картофеля, 0,6% овощей. В 1998 г. фермеры получи­ли 1,9% картофеля, 1,4% овощей, 2,4% зерновых, то есть ситуация кардинально не изменилась. К тому же намети­лась тенденция к сокращению числа фермерских хозяйств. Например, за 90-е гг. более 500 хозяйств прекратили суще­ствование.

В начале 90-х гг. руководство Ярославской области, в отличие от других областей, приняло решение сущест­венно дотировать сельское хозяйство. В отдельные годы до 50% бюджета уходило на эти дотации. Эта мера по­зволила несколько снизить спад производства в сельском хозяйстве, но кардинального улучшения ситуации не произошло, так как почти прекратилось финансирование села из федерального бюджета. В результате, в конце 90-х гг. количество тракторов, комбайнов и другой сель­скохозяйственной техники сократилось в области почти в 2 раза. Причем более 90% техники давно выработало свой срок эксплуатации. В таких очень сложных услови­ях хозяйствования лишь 10—15% хозяйств Ярославской области к концу 90-х гг. получали прибыль, остальные работали в убыток.

Тем не менее, либерализация торговли в условиях ры­ночной реформы довольно быстро позволила насытить ры­нок продовольствием и другими товарами. В Ярославле, например, в 1993 г. было продано по сравнению с 1991 г. в 10 раз больше консервов, в 3 раза больше сыра, в 2 раза больше колбасы, на 30% больше сливочного масла. И это несмотря на высокие цены. В целом коэффициент наличия товаров в торговой сети поднялся за один только год ре­формы с 5% до 93%. Хронический дефицит советских де­сятилетий с очередями, перекличками, талонами и льгот­ными удостоверениями быстро уходил в прошлое. И это было несомненной заслугой реформаторов.

Общественно-политическая жизнь области в условиях рыночных реформ 1990-х гг.

Трагические события августа 1991 г. и начала октяб­ря 1993 г., к счастью, обошли Ярославскую область сто­роной. Обошлось не только без жертв, но даже без столк­новений. Но позицию основной массы ярославцев нельзя назвать равнодушной. Люди с напряжением и тревогой вглядывались в экраны телевизоров, пытаясь предуга­дать, что же происходит в столице и какие последствия это может иметь для каждого из них.

Результаты Всероссийского референдума по вопросам конституционной реформы и доверия президенту, который состоялся 12 декабря 1993 г., показали, что подавляющая масса жителей области, почти 69% избирателей, поддер­жала президента. Впрочем, необходимо учитывать, что средства массовой информации находились под контролем исполнительной власти, и у противников президента поч­ти не было возможности повлиять на исход референдума.

12 октября 1993 г. губернатор подписал постановле­ние о прекращении деятельности малого совета областно­го Совета народных депутатов. Примечательно, что пре­зидентский указ о реформе местного самоуправления, прекращавший деятельность Советов, появился только 26 октября. На смену советским органам управления вскоре пришли Государственная дума Ярославской облас­ти и муниципалитеты. Деятельность этих новых управ­ленческих структур была поначалу малоэффективной, они не проявляли самостоятельности и почти целиком зависели от исполнительной власти.

В Ярославской области, как и в других регионах страны, поначалу очень быстрыми темпами пошел про­цесс формирования различных политических партий и общественных организаций. К середине 90-х гг. насчи­тывалось около 600 отделений политических партий, союзов, движений и общественных организаций. Но на практике большинство из них никакого влияния на об­щественно-политическую жизнь в области не оказывали и не могли оказывать в силу своей малочисленности. Большинство из них довольно быстро исчезли, не оставив никакого следа.

Из оппозиционных сил прежде всего следует назвать ярославскую организацию Коммунистической партии Рос­сийской Федерации (КПРФ), которая имела значительный опыт работы, разветвленную структуру и, самое главное, пользовалась поддержкой значительной массы населения, недовольного проводившимися реформами. Кандидат ком­мунистов на губернаторских выборах 1995 г. В.И. Корнилов сумел набрать более 30% голосов избирателей и выйти на 2-е ме­сто вслед за победившим губернатором А. И. Лисицыным, набравшим 51,5% голосов. Если учесть, что более полови­ны избирателей бойкотировали выборы, то картина поли­тических настроений в области в середине 90-х гг. ока­жется очень пестрой и противоречивой: налицо раскол и поляризация общества, массовое недовольство и соци­альная апатия населения.

Накануне очередных выборов губернатора в декабре 1999 г. особенно активизировались областные отделения КПРФ и «Яблока», которые поста­вили цель провести своих кандидатов на губернаторский пост. Несмотря на шумную избирательную кампанию и шквал обвинений в адрес действующего губернатора А. И. Лисицына, он одержал уверенную победу, получив 63% голосов избирателей. В. В. Терешкова, которая без­условно поддержала на этих выборах губернатора, причи­ну его успеха видела в том, что он, как она образно вы­разилась, возглавил «партию Ярославля и Ярославского края». Во главе этой партии, считала она, «в непростых условиях ему удалось добиться, чтобы развивались промышленность и образование, чтобы в Москве отстаива­лись интересы Ярославской области». Когда через два го­да после выборов социологи провели среди ярославцев анкетирование, то оказалось, что те же 63% опрошенных готовы были бы выбрать действующего губернатора и на третий срок. Не изменилась эта ситуация и на губерна­торских выборах 2003 г., когда за А. И. Лисицына отда­ли свои голоса 73% избирателей, принявших участие в голосовании.

Многие аналитики причину его успеш­ной карьеры видят в том, что для Лисицына главным в его деятельности всегда была стабильность ситуации и предсказуемость власти. Он избегал политических бата­лий и потрясений, пытался «быть над схваткой», выра­жать интересы не партий, а большинства. При этом он никогда не был в явной оппозиции к федеральному центру. С 1998 г. А. И. Лисицын стал членом Президиума Правительства Российской Федерации, что еще больше укрепило позиции Ярославской области. В общем его фи­гура все эти годы для большинства ярославцев была га­рантией стабильности, прочности и относительного благо­получия и Ярославского региона, и его населения.